Опубликовано (обновлено) в каталоге: 11.07.2014

Древние тюрки: Восстание тюрок

Почему? Казалось бы, находясь в центре огромной империи и отнюдь, не будучи угнетены по сравнению со всеми прочими народами, тюрки должны были благодарить судьбу. Но этого не было. Наоборот, в конце 70 х годов VII века их недовольство выросло настолько, что они сменили относительно легкую жизнь на беспримерные тяготы жестокой азиатской войны, где пощада подчас бывала тяжелее смерти в бою.

Восстание всегда дело трудное, а особенно когда силы враждебного правительства неисчерпаемы, зона восстания окружена и посторонней помощи ждать неоткуда. Если при всех этих неблагоприятных условиях восстание не только начинается, но и имеет успех, это случай далеко не обычный.

В 679 году среди тюрок Шаньюева наместничества (Алтай) вспыхнуло неожиданное для китайцев восстание. Китайский летописец в лаконичной манере передает причины, повод и начало событий одним словом: "взбунтовался". Зато сами тюрки объясняют свое поведение весьма убедительно: "Народом был я, имевшим кагана, - где мой каган? Какому кагану отдаю я труды и силы?" Так говорили они и, так говоря, стали врагами кагану табгачскому. Надо думать, что это официальная версия причин восстания.

Поднимая восстание, тюрки пошли на безнадежную авантюру: они были в центре государства и окружены врагами со всех сторон, у них не было ни тыла, ни союзников, ни численного превосходства. Они сами не могли этого не понимать и все таки восстали! При этом ни китайские, ни тюркские источники не говорят об обидах или угнетении  - тюрки выступили не ради улучшения своей жизни, даже не ради свободы, а ради дикой воли. Весь тюркский народ бросился в безнадежную борьбу, увлеченный единым порывом.

Численность повстанцев достигла 100 тысяч человек (разумеется, в условном, "китайском" исчислении, значит, около 12 тысяч). Восстание было массовым, народным, и его постигла судьба всех аналогичных движений. Тюрки не имели ни дисциплины, ни подготовленных военачальников. Они зависели от своего обоза, неспособного к быстрым переходам, ибо обозы передвигались на телегах, запряженных быками. А враги были всюду. Уйгуры были верными слугами императора, так как на них все время сыпались награды и подарки, а память об утерянном величии, грызшая тюрок, у уйгуров отсутствовала. Вольнолюбивые уйгуры не создали еще могучей державы и пока не стремились к этому, тибетцы же были далеко.

Восстание было обречено, но продолжилось в новой форме.

Не прошло и года с момента подавления восстания, как война под руководством новых вождей приняла иной оборот. Если первоначально главарями были старейшины, увлекавшие за собой родовичей, то на этот раз выступили осколки аристократии и просвещенные тюрки, получившие китайское образование.

Надо сказать, что сами китайцы весьма подыграли тюркским повстанцам. Пэй Хин кянь, подавивший первое восстание, способный и опытный полководец, любимый воинами, впал в немилость и умер в ссылке. Заменить его удалось не сразу, и повстанцы получили передышку, которую они использовали для реорганизации.

На организацию новой волны восстания ушел весь 682 год. В 683 году тюрки перешли к активным действиям. Тюркская конница молниеносными ударами разгромила почти всю укрепленную линию вдоль Великой стены к востоку от Ордоса, нигде не подставив себя под удар регулярных войск. Тюрки разграбили пять военных округов и только в одном, шестом, были отбиты.

Успеху тюрок способствовал и происшедший в Китае государственный переворот: заниматься тюркютами было просто некогда. Лишь в 686 году китайские войска вышли против повстанцев, но были разбиты. Против тюрок были брошены уже значительные силы. В битве при Хуанхуадуе в 687 году тюрки были разбиты, но они сумели оторваться от противника и ушли в Великую степь.

Кампания кончилась, но, надо признать, не в пользу китайцев. Выгнать мятежных кочевников с Желтой реки в Алтайские горы было все равно, что пустить щуку в воду. Тюрки показали небывалую стойкость и упорство, поражение не разложило, а сплотило их. Воля к борьбе не погасла, и это определило ход событий, который привел к восстановлению тюркского каганата. Для самих китайцев тюрки стали уже недосягаемы. Теперь китайцам пришлось действовать силами своих союзников, в первую очередь уйгуров.

Нельзя считать случайным совпадением, что одновременно с восстанием восточных тюрков произошло совершенно аналогичное восстание среди западных тюркютов. Вряд ли можно сомневаться, что совпадение восстаний, западного и восточного, во времени не случайно. Сообщение по великому караванному пути было регулярным, и 2 тысячи километров - не препятствие для конного эмиссара, особенно если учесть, что на пути были земляки и, значит, сменные лошади.

Однако западные тюрки встретили отпор регулярных имперских войск, пришедших на выручку стесненным союзникам. По существу, восстания западных и восточных тюрок однотипны, но первое было немедленно подавлено, а второе имело поистине грандиозный успех.

По счастливому стечению обстоятельств, в Китае колоссально усилилось влияние буддизма, что привело к дворцовому перевороту. Понятно, что переворот, казни, пропаганда буддизма и тибетская война так заняли внимание китайского общества, что ему было не до тюрок.

Все это вместе определило возможность воссоздания тюркского каганата.

Появление тюркской орды в Халхе всполошило все Ханхайское наместничество. Населявшие Халху токуз огузы и другие телеские племена, спокойно пасшие свой скот и получавшие от китайцев подарки, поняли, что привольной жизни пришел конец. Естественно, все степные племена должны были готовиться к самой энергичной борьбе против тюрок. Сами тюрки это отлично понимали: "враги наши были кругом как хищные птицы, мы были для них падалью". Что и говорить, положение становилось угрожающим.

Единственная возможность победить - выступить самим, ударить там, где сопротивление должно было быть слабым, а остальных врагов бить по очереди. Затруднение было в одном: у тюрок было всего две три тысячи воинов для войны на два фронта. Однако тюрки рискнули. Несмотря на то, что уйгуров было 6 тысяч человек, тюрки разбили их, и народ токуз огузов подчинился тюркскому хану. Зато западному отряду не повезло.

Таким образом, выяснилось, что запад для тюрков закрыт, а север может быть использован как убежище. Поэтому тюрки ушли в Отюкенскую чернь - горную тайгу на склонах Хангая. Здесь, в чащах и ущельях, укрылись они от имперских латников, здесь основали базу своих сокрушительных набегов, в результате которых возник второй каганат. Они подчинили себе Халху, но ни на западе, в Средней Азии, ни на востоке, в Маньчжурии, ничего не достигли.