Опубликовано (обновлено) в каталоге: 13.02.2014

История народа Хунну: Открытие Сибири

Вторая дата хуннской предыстории, нащупанная археологами, - приблизительно 1200 г. до н.э. Около этой даты, как уже отмечалось, совершился первый переход южных кочевников через пустыню Гоби; с того времени пустыня стала проходимой, и хунны освоили оба ее края.

Прежде всего возникает вопрос, почему именно в этот период переход через "песчаное море" оказался возможным. По видимому, хуннское кочевое скотоводство развилось уже настолько, что хунны в поисках пастбищ двинулись на север, причем это же самое скотоводческое хозяйство обеспечило их достаточной тягловой силой. Наскальная писаница запечатлела тот "корабль", на котором предки хуннов перебрались через "песчаное море". Это крытая кибитка на колесах, запряженная волами, ибо для лошадей она слишком тяжела и неуклюжа. Это предположение верно, но недостаточно. Нельзя также пройти мимо перемены климата на рубеже II тысячелетия до н.э. и связанных с ним изменений в распределении ландшафтов. Именно в это время начался процесс похолодания и небольшого увлажнения климата, закончившийся к середине I тысячелетия до н.э. Засушливый период стал заменяться субатлантическим влажным, и соответственно должны были сдвинуться границы пустыни Гоби. Вместе с этим "таежное море" начало наступление на юг. Лесостепи превратились в дремучие чащи, и это подорвало экономическую базу обитателей Сибири. Обстоятельства сложились в пользу южных кочевников, которые сумели ими воспользоваться. Письменные источники не сохранили следов тысячелетней борьбы за степь, но к III в. до н.э. хунны уже были хозяевами всех степных пространств от пустыни Гоби до сибирской тайги. На берегах Енисея и Абакана рядом с бревенчатой избой появилась круглая юрта кочевника. Вместе с культурным произошло и расовое смешение: в эту эпоху, именуемую карасукской, в погребениях начинает появляться монголоидный, узколицый северокитайский тип и европеоидный брахикранный южного происхождения.

Но если хунны повлияли на аборигенов Южной Сибири, то последние не в меньшей мере повлияли на них. "Жизнь неолитических рыбаков конца каменного и начала бронзового века на Ангаре и верхней Лене вовсе не была такой мирной и тихой идиллией, какой ее изображали раньше: постоянные межродовые и межплеменные войны обычны, как известно, в условиях родового быта". Целью войн было приобретение рабов для того, чтобы избавить себя и жен от тяжелых хозяйственных забот, и добывание "богатства". Однако "богатство" имело совсем не тот смысл, который вкладываем в этот термин мы. Эти "ценности", по существу, не имели никакого значения в повседневной жизни. Они были предметом гордости владельцев, но лежали в амбарах, как мертвое сокровище: это были обработанные куски нефрита, морские раковины, перламутр и прочие вещи, блеском радовавшие глаз, но не приносившие реальной пользы.

Археологические материалы, характеризующие жизнь прибайкальских племен во II тысячелетии и в начале I тысячелетия до н.э., дают картину патриархально родового строя с существованием рабства, причем рабы, добываемые путем пленения и покупки, использовались для трудоемких и неприятных работ, а также для кровавых жертвоприношений. Судя по этому описанию, хунны были примитивнее аборигенов Халхи и, следовательно, должны были воспринять многое из их культуры. Действительно, в III в. до н.э. у хуннов наблюдается патриархально родовой строй и бытовое рабство, подобное тому, которое свойственно для племен глазковской культуры.

Описание культуры и общественного строя рыболовческих племен Прибайкалья для нашей темы второстепенно, но существенно. Хунны тысячу лет впитывали в себя и перерабатывали эту культуру, и самостоятельный облик хуннской культуры, столь отличный от китайского и даже противоположный ему, есть следствие этого факта. Почти все отмеченные обряды мы встретим с некоторыми изменениями в державе Хунну во II в. до н.э.

Хотя история хуннов с 1200 до 214 г. до н.э. (за малыми исключениями) не освещена письменными источниками, но за 1000 лет должно было произойти немало событий, и нельзя опустить этот период, не сказав о нем ни слова. Правда, здесь будут только предположения и соображения, основанные на аналогиях, но они могут пролить некоторый свет если не на историю, то на этнографию хуннов.

Археологическими исследованиями установлено, что по всей Южной Сибири в бронзовый век существовал обычай соумирания жены или наложницы и захоронения ее в могиле мужа. Но, кроме того, обнаружены также и мужчины, принесенные в жертву. Это можно трактовать как обычай "туом", очень древний обряд вызывания духа войны путем пролития крови. Этот обычай существовал у нижнеленских племен, и память о нем сохранилась поныне.

Аналогичный обычай во II в. до н.э. зафиксирован у хуннов. Во время войны по пути во вражескую страну приносились "искупительные жертвы" духам предков. По окончании войны духам приносились жертвы, на этот раз как "благодарственные". Таким образом, жертвы приносились уже не богу войны, а духам предков, очевидно, очень кровожадным.

Особенно важен следующий вывод: в глазковское время произошло "появление нового похоронного обряда, обусловленного идеей о существовании подземного мира, в который ведет река мертвых, и замена старой обрядности, имевшей в основе иные представления о судьбе покойников в загробном мире".

Эта смена мировоззрения сопоставляется с переходом от матриархата к патриархальному родовому строю. Она радикально меняет все жизнепонимание и прежде всего отражается на культе предков: "По воззрениям этого времени возвращение мертвых приносит несчастья и беды живым, тогда как ранее оно считалось неизбежным и желанным звеном круговорота жизни и смерти". С этой точки зрения понятны "искупительные" и "благодарственные" жертвы духам предков как воздаяние за невмешательство в земные дела.

В связи с этим мировоззрением возникает дуалистическая система: небо - отец - добро и земля - мать - смерть, и отсюда вытекает солярный культ, выразившийся в изготовлении дисков и колец из белого нефрита. Культ солнца в Прибайкалье заменил существовавший ранее культ зверя.

Так или иначе, близкие по крови к хуннам и менее организованные прибайкальские племена подчинились им, и к III в. до н.э. вся Центральная Монголия и степное Забайкалье составили основную территорию хуннов. Борьба за степные просторы заняла, видимо, около 300 лет, и в Китае все это время про хуннов не было слышно. В эти 300 лет формировался новый народ, смешиваясь с аборигенами и совершенствуя свою культуру (например, технику бронзы).